ИСТОРИЯ РУССКОЙ ОХОТЫ

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ОХОТЫ

«...Охоту по справедливости должно почесть одним из главнейших занятий человека, - писал И.С. Тургенев.

Русские люди с незапамятных времен любили охоту. Это подтверждают наши песни, наши сказания, все предания наши. Да где же и охотиться, как не у нас: кажется, есть где и есть по чём. Витязи времен Владимира стреляли белых лебедей и серых уток на заповедных лугах. Мономах в завещании своем оставил нам описание своих битв с турами и медведями; достойный отец великого сына, один из мудрейших русских царей, Алексей Михайлович, страстно любил охоту».

Устные предания и изначальные образцы отечественной письменности уже содержат упоминания об охоте. Киевский князь Владимир Мономах (XII в.) в своем "Поучении" отводит охоте особый раздел, приравнивая охотничьи подвиги к подвигам на ратном поле.

Охотничьи образы не раз встречаются и в "Слове о полку Игореве", безымянный автор которого показал себя не только охотником, но и зорким наблюдателем мира животных.

В другом замечательном памятнике древнерусской литературы - "Задонщине" рязанца Софония (XV в.) фигурируют образы соколиной охоты: "А уже соколы и кричати, белозерские ястребы взлетела под синие небеса... хотят ударити на многие стада гусиные и на лебединые..."

Царь Иван Грозный на соколиной охоте, с рисунка Шварца

Русские следопыты и звероловы отличались мужеством, силой и ловкостью. Величавые былины, воспевающие богатырей, рисуют их не только непобедимыми воинами, но и смелыми охотниками.

Народные сказки и песни донесли до нас облик русского охотника, смело идущего на медведя и вепря с копьем или рогатиной, метко добывающего "каленой стрелой" высоко пролетающую птицу.

"Записки охотника" Тургенева - одна из самых обаятельных книг в нашей классике, где охотничья тема предоставляет писателю неограниченные возможности и для углубленного психологического портрета, и для больших обобщений социального порядка.

Когда в 1869 году один из французских журналов обратился к Тургеневу с письменным вопросником, писатель в ответ на вопрос: "Ваше любимое занятие?" - написал: "Охота".

Помимо "Записок" охота воплощена и в других рассказах Тургенева: "Три встречи", "Поездка в Полесье", "Степной король Лир", "Бригадир", в "Стихотворениях в прозе" и в лирических стихотворениях.

Есть у него и специальная работа: "Пятьдесят недостатков ружейного охотника и пятьдесят недостатков легавой собаки".

Еще в XII столетии Киевский князь Владимир Мономах наказывал сыновьям заниматься охотой, так как она дана Богом "на угодье человеком: на снедь и на веселие".

На фресках Софийского собора в Киеве запечатлены разнообразные приемы охоты князей Древней Руси: пешая охота с собакой на белку и кабана, охота верхом на охотничьей лошади на медведя, охота с борзой на оленей и другие. О необычайных лесных богатствах Русской земли, изобилии пушных зверей, всевозможной дичи в дремучих лесах, рыбы в реках и озерах ходили легенды.

Охотничий промысел был распространенным занятием на всей её территории. Азарт охоты, поединка с сильным и хитрым лесным хищником, соревнование с другими охотниками в ловкости и количестве трофеев, превращали охоту из промысла в развлечение и искусство.

Нередко охоте придавалось и политическое значение, она занимала важное место в дипломатическом этикете. С течением времени охота все отчетливее становилась составной частью дворцового церемониала, призванного демонстрировать подданным и иноземным гостям блеск и величие, авторитет и могущество правительства и государства.

Начиная с третьей четверти XVII столетия придворная охота превратилась в постоянное занятие русских царей. Это был особый мир со своими правилами, традициями, атрибутикой, модой, этикой и эстетикой. Поскольку главным действующим лицом царских охот был Государь, то именно он являлся законодателем охотничьей моды, которой следовал весь двор.

Как у всех охотников, у русских государей были свои любимые виды этой забавы. Царь Алексей Михайлович и императрица Екатерина II отдавали предпочтение соколиной охоте, Петр II увлекался псовой охотой, Анна Иоанновна и Елизавета Петровна любили птичью охоту, Александр II и Александр III были поклонниками больших зверовых охот на медведей, лосей, зубров, Николай II запомнился современникам как любитель ружейной охоты.

Для Государя охота была не просто интересным времяпрепровождением. Она представляла для них увлекательное состязание, азартную игру, для которых они сами устанавливали законы и правила.

Для царских и императорских охот отводились специальные угодья с охотничьими дворцами, зверинцами и штатом придворных егерей. Любимыми охотничьими резиденциями российских самодержцев были Измайлово, Коломенское, Царское Село, Гатчина, Ораниенбаум, Лисинская казенная дача, Беловежская пуща, Спала.

Многие русские императоры не только питали страсть к охоте, но и увлекались коллекционированием оружия. По их заказу лучшие русские мастера изготавливали блестящие образцы охотничьего оружия. Послы и дипломаты преподносили российским самодержцам оружие в качестве подарков.

Охотничьи ружья, как и другие модные вещи и произведения искусства, российские самодержцы любили приобретать у русских мастеров и за границей.

Большим любителем старинного оружия и заядлым охотником был император Александр III. В «охотничьем шкафу» его гатчинского кабинета хранилось тринадцать ружей превосходной работы, купленных у русских и иностранных оружейников и полученных в подарок от знатных вельмож.

При императоре Николае II гатчинская коллекция пополнилась еще двенадцатью ружьями для царской охоты. Кроме того, в Гатчинском дворце находилось собрание охотничьего оружия великого князя Михаила Александровича.

Царская охота обычно сопровождалась торжественным церемониалом, подчеркивающим значимость этого события в жизни Государя. Иностранные послы, купцы и путешественники приходили в изумление при виде парадных выездов русских царей на охоту.

Сохранилось описание одного из таких выездов в село Покровское в 1651 году, когда в Москве находились польско-литовские послы. Впереди всей процессии, вспоминает очевидец, двигался «постельный возок» в сопровождении постельничего и трехсот «младших» дворян. Они ехали по трое в ряд на аргамаках, жеребцах и конях «во всякой ратной сбруе».

За ними следовали триста конных стрельцов по пять в ряд в парадном одеянии и с карабинами. За стрельцами двигались пятьсот рейтар с палашами и пистолями. Далее вели сорок заводных лошадей в богатой сбруе с позолоченными и серебряными цепями и седлами, покрытыми золочеными покровцами и ковриками. За ними шли запасные каретные лошади, а уже потом ехал сам царь в английской карете. Сопровождавшие его бояре, окольничьи, думные люди, стольники, стряпчие и дворяне, следовали по три человека в ряд на «добрых» жеребцах, наряженных в красивую упряжь - узды «оправные» и цепи «поводные».

ТРАДИЦИИ ПАРАДНЫХ ОХОТ СУЩЕСТВОВАЛИ И В ПОСЛЕДУЮЩИЕ СТОЛЕТИЯ. Но именно XVII век привнес сугубо русский колорит в это красочное действие. Богатая конская сбруя, изготовленная умельцами Конюшенного приказа, дает возможность воссоздать картину торжественного выезда русских царей.

В царствование Алексея Михайловича охота приобрела заметное политическое значение, так как способствовала налаживанию контактов с соседними странами. Соколов и кречетов посылали в подарок восточным ханам и европейским королевским домам, которые высоко ценили дары русских царей.

Ловчие птицы, охотничьи трофеи, борзые преподносились в качестве дипломатических подарков и являлись социально-знаковыми символами. Обмен охотничьими трофеями между представителями государственной и политической элиты России и других стран СОДЕЙСТВОВАЛ РАЗВИТИЮ ДОБРОСОСЕДСКИХ ОТНОШЕНИЙ.

Охотничьи традиции Алексея Михайловича продолжила Екатерина II. Она очень любила охоту с дербниками, которых специально обучали для этой потехи. Последние охоты с ловчими птицами состоялись в период коронационных торжеств Александра II. Тогда, по случаю знаменательного события, из Оренбургской губернии были привезены беркуты для травли волков и лисиц.

Охота составляла особую статью дипломатического этикета. Участниками многих царских и императорских охот были главы государств, послы и другие представители дипломатического корпуса. Нескрываемый интерес иностранные гости и особенно немецкие принцы проявляли к медвежьей охоте.

Неотъемлемой частью царского охотничьего ритуала был пир - застолье, венчавшее саму охоту.